Райффайзенбанк кто владелец

Кому принадлежит Райффайзен Банк Аваль

Интервью с председателем «Райффайзен Банка Аваль» Владимиром Лавренчуком

Когда банку не хватает ликвидности, не важно, какой у него капитал

считает Владимир Лавренчук, председатель правления «Райффайзен Банка Аваль»

Председателю правления «Райффайзен Банка Аваль» Владимир Лавренчук в последнее время прибавилось работы. Он взял на себя непосредственное руководство корпоративным банкингом. Это связано с тем, что профильный заместитель председателя Виктор Горбачев, который проработал в банке почти 20 лет, оставляет финучреждение.

Господин Лавренчук сначала назначил нам встречу на утро и через озабоченность был вынужден перенести ее на несколько часов. В связи с производственными потребностями он перебрался в другой офис банка — в престижном бизнес-центре в центре столицы. В кабинете на стене висят распечатки с показателями деятельности банка.

Одна из них, с красноречивым названием «Capital needs-2015», сразу же привлекла внимание бизнеса, однако хозяин кабинета поторопился ее убрать. В ходе беседы г-н Лавренчук заявил, что на начало 2015 норматив адекватности капитала (Н2) его банка едва превысил минимально допустимое значение в 10%.

Однако после согласования текста интервью появилась цифра 13,05%. Вообще, на этот раз банкир высказывался слишком осторожно, даже для него. Мы решили готовить текст к печати на языке оригинала, однако, несмотря на это, при согласовании первоначальный вариант, к сожалению, понес значительные правки.

о менеджменте: Вы возглавляете «Райффайзен Банк Аваль» уже десятый год. Это — рекорд для руководителя крупного финучреждения с западным капиталом. Да и вообще, если взять группу крупнейших банков, таким достижением могут похвастаться еще только два банкира. В чем секрет вашего «долголетия»?

— Мой опыт работы в банковском секторе составляет уже 33 года, из них 20 — на управленческих должностях. Вероятно, это сейчас рекорд (смеется). Кстати, среди нынешних коллег людей с таким стажем я и не знаю. Наверное, я накопил опыт. Он помогает мне выходить из нестандартных ситуаций, которых очень много. Может, в этом и есть моя «добавленная стоимость».

— Но очевидно, что имеет место некоторая специфика общения с иностранными акционерами по сравнению с отечественными.
— Да, вы правы. Именно в нашем случае акционерами являются банкиры. Когда я работал в банке, акционеры которого не были профессиональными банкирами и ежедневно не совершали банковских операций, то им объяснять, убеждать было гораздо сложнее.
В то же время, когда имеешь дело с акционерами-банкирами, которые поработали на рынках разных стран и опыт, больше твой, это является большим испытанием. Они очень требовательны к результатам и знают как на стратегиях, так и на многих деталях. Поверхностная аргументация не пройдет.

— Случались ситуации, когда вы были в шаге от увольнения? С чем это связано?

— Бывали периоды осложнений. Я это воспринимал как вызов, побуждает к тому, чтобы критически на себя посмотреть и понять, каких знаний или навыков мне не хватает и почему акционер имел приводы для недовольства качеством моей работы.

— И как вы «вырулили»?

— На опыте. Ошибки или неудачи следует воспринимать как сигнал: пора изменить себя. Например, «подтянуть» знания, улучшить собственные навыки коммуникации или даже пересмотреть приоритеты — вплоть до изменения распорядка дня. Количество вызовов и неординарных событий постоянно увеличивается, поэтому нужно все время совершенствоваться. Это нормально, такова сейчас жизнь.

— Не надоело вам много лет работать в одной организации? Не возникало желания сменить обстановку?

— Если рисовать портрет нашего банка восемь лет назад, четыре года назад и год назад, можно заметить, что это — организации, в которых очень много различий. Часто появляются новые сферы ответственности или проекты. Долгое время я выполнял преимущественно управленческие функции.

А недавно мне пришлось возглавить вертикаль корпоративного бизнеса, объем работы значительно увеличился. Сейчас приходится заниматься непосредственно бизнесом. Возвращаюсь к источникам.

— Кстати, Виктор Горбачев тоже был старожилом в банке. Почему он ушел?

— В нашем банке работали около 18 тыс. Сотрудников, сейчас — менее 12 тыс. Было время, когда в правлении было 11 членов, сейчас — только пять. Процесс реорганизации бизнеса является естественным, он не носит персональных признаков.

— Недавно НБУ определил восемь системно важных банков. Как вы оцениваете адекватность этого перечня реальному положению дел?

— Да, с одной стороны, были утверждены и доведены до общества формальные критерии. Здесь вопросов нет. Но, с другой стороны, если говорить об эмоциональном восприятии, то системный банк должен выполнять свои функции либо не называться системным. Думаю, в этом есть определенный смысл.

о капитализации- Достаточно капитализированным «Райффайзен Банк Аваль» вошел в 2015? Выполнили вы норматив адекватности капитала (Н2)?

— По состоянию на конец 2014 банк выполнял все нормативы НБУ и не требует дополнительной капитализации. Банк прошел два стресс-тесты. Кроме диагностики НБУ мы составляли стресс-тест Европейского центрального банка как один из дочерних банков группы Raiffeisen.
Хочу заметить, что методологии были очень похожими. Нам доначислили некоторые резервы, но они существенно не повлияли на наши расчеты. Могу сказать, что мы — с капиталом. По результатам года наш Н2 равен 13,05%.

— Что же тогда означает распечатка в вашем кабинете под названием «Capital needs-2015»?

— Мы очень много внимания уделяем оценке текущей ситуации в экономике и прогнозам. Если они негативные, должны просчитывать свои потенциальные потребности в капитале. Прогнозы доводятся до акционеров, при необходимости защищаются. Планируем проводить собрание акционеров, чтобы при необходимости максимально оперативно этот капитал получить.

— Насколько консервативным был ваш подход к резервированию активов, связанных с Крымом и Донбассом?

— Очень консервативным. Мы не откладывали эту процедуру в тех случаях, где потери очевидны. В 2014 года. Мы сформировали дополнительные резервы на 4600000000 грн. (по национальным стандартам).

— Что вы думаете о постановлении НБУ №859, которым регулятор фактически разрешил банкам нарушать основные нормативы, установив при этом срок приведения их в соответствие почти четыре года. Это нормально, когда банковская система фактически существует без капитала?

— Думаю, сейчас нет простых решений. Поэтому это постановление является обоснованной. Выбирать не приходится. Если есть обязательства акционеров внести средства и график капитализации будет выполняться, то это правильный путь. Как долго можно работать без капитала — вопрос, скорее, теоретическое.

Капитал — это вопрос надежности самой индустрии. Когда Базельский комитет, опираясь на опыт, пришел к выводу, что без капитала работать нельзя. В то же время, когда банку не хватает текущей ликвидности, неважно, какой у него капитал, такой банк — в зоне высокого риска.

— На днях руководитель одного из госбанков в частной беседе заявил: если курс прыгнет до 50 грн. / USD, все «интуристы» «лягут», западные владельцы не будут давать капитал. Что скажете?

— Перспектива за такого негативного сценария для всех одинакова. Влияние девальвации равно уничтожает капитал банков как с иностранным капиталом, так и с отечественным, в том числе государственным. Сами госбанки смогут оставаться на плаву, только если их поддержат налогоплательщики через бюджет.
Поэтому я бы не был столь уверен, что госбанки будут обязательно докапитализированы. Будет у правительства достаточно публичной аргументации в пользу печатания денег для покрытия убытков государственных банков? Не все так однозначно.

— И все же есть мнение, что сейчас западные владельцы банков не готовы давать в Украине «свежий» cash. Согласны? Что думают акционеры вашего банка?

— По моему мнению, поведение иностранных инвесторов ничем не отличается от поведения отечественных, они руководствуются одинаковыми мотивами. Учитывая текущие убытки банков, а также негативный прогноз относительно дальнейшего развития экономики Украины на ближайшие годы, мотивация вкладывать в банки дополнительный капитал является слабым — это правда.
Главной перспектива получить отдачу на капитал. Пусть не сейчас, но хотя в долгосрочной перспективе. Инвестиционный климат — вот то, что лежит в основе такого поведения.
— Согласен! Сейчас Нацбанк борется с инсайдерским схемам. «Западные» банки это не волнует, чего не скажешь о местных «олигархических» банках. Не исключено, что при таких условиях у их владельцев вообще исчезнет мотивация заниматься банкингом.
— Это касается не только банковского дела. Общий инвестиционный климат — как для внешних акционеров, так и внутренних — нуждается в улучшении.

— Недавно председатель RBI Карл Cевельда заявил, что приоритетными для группы являются рынки некоторых стран Центральной и Восточной Европы, в то время как рынок РФ больше не является таковым. Об Украине он вообще промолчал. Какая у вас информация (сигналы) по этому поводу?

— Это первый раз, когда российскому «Райффайзенбанка» отводится такое место в повестке дня. Здесь есть связь с санкциями Запада против РФ и другими ограничениями в работе. Раньше это был банк, чей вклад в общую прибыль группы был наибольшим.
Очевидно, что банк оказался чувствительным к изменению инвестиционной среды. В то же время, насколько мне известно, никаких окончательных решений в отношении бизнеса в РФ пока нет. Что касается «Райффайзен Банка Аваль», то мы сохраняем универсальность и предлагаем весь комплекс услуг для клиентов. Доля рынка не является целью. У нас пока нет никаких сигналов об изменении этой стратегии.

Поэтому мы продолжаем инвестировать в IT, проводим реорганизацию, уменьшаем расходы. Например, при инфляции в 25% в 2014 банк увеличил расходы всего на 3,7%. Также в тактику вносят свои коррективы драматические события на востоке Украины. Например, мы уже закрыли 55 отделений в Донбассе.

О валютном рынке- МВФ как согласился предоставить Украине больше — до $ 25 млрд в рамках новой программы EFF. Спасет ситуацию такая помощь?

— Программа МВФ, конечно, очень полезна. Кроме денег речь идет о рычагах, которые помогли стране наконец провести настоящие реформы. Нам нужно осуществить фундаментальные изменения, чтобы сбалансировать денежные потоки.
Грубо говоря, выровнять объемы экспорта и импорта и стимулировать приток прямых иностранных инвестиций, ликвидировать «налоговые гавани», сбалансировать госбюджет, остановить отток депозитов из банков. Поэтому программа МВФ — не для того, чтобы только получить средства и залатать дыры .
— Мне кажется, что власть рассматривает программу именно в таком контексте. Например, министр финансов говорит: мало даете, нужно больше, чем Греции!
— Не думаю. Я давно знаю министра финансов, так же как и других нынешних руководителей. Там все в порядке: есть осознание неотвратимости реформ. А больше денег нужно во избежание финансового краха, в частности, выплаты внешних долгов.
Это позволит дать правильный сигнал инвесторам, рейтинговым агентствам. Важно, что сейчас качественная составляющая программы напрямую связана с количественной. Теперь уже недостаточно будет сказать, что уменьшили количество документов для открытия бизнеса с девяти до восьми! Это важно, но не главное. Надо создавать более значимые стимулы.

о бизнесе- Вы уже оценивали масштабы потерь клиентов-бюджетников в связи с их принудительным переводом на обслуживание в Сбербанк?

— Да, у нас есть такой анализ. По 2014 мы потеряли 10% клиентов по зарплатным проектам в бюджетных учреждениях, 2,5% были принудительно переведены в Ощадбанк. Если взять больший период, скажем, три года, то потери еще больше.
Было много волн «передела» этого рынка. Иногда бюджетников направляли на обслуживание в небольшие вновь банки, названия этих банков все мы знаем. Сейчас — движение в сторону государственных банков. С одной стороны, это кажется правильным, но с другой — государственные банки, которые пользуются на рынке такими привилегиями, должны выполнять определенные социальные программы. Если выполняют, пусть озвучат, я о них до сих пор не слышал.
Тогда такая миграция клиентуры была бы оправданной. Но сейчас мы видим, что госбанки — это такие же коммерческие учреждения, они конкурируют с частными на всех рынках. Поэтому я выступаю против преференций для государственных банков и использование административного фактора в конкуренции.

— Есть ли среди ваших клиентов крупные государственные компании?

— Почти нет. Мы встретились с этим вызовом еще восемь лет назад, когда от нас «ушли» таможня, «Укрпочта» и другие крупные госкомпании. Поэтому в дальнейшем мы не очень соревновались в таких клиентов, учитывая их очень высокую чувствительность к вновь назначенных министров.

— В последнее время обострилась проблема валютной ипотеки. «Райффайзен Банк Аваль» является одним из крупнейших кредиторов. Как решаете эту проблему?

— Мы участвуем в подготовке меморандума. Поддерживаем эту инициативу, ведь решение должно быть найдено. Механизм реструктуризации, предусмотренный меморандумом, разработанным Независимой ассоциацией банков, в целом нас удовлетворяет.
Однако, чтобы их реализовывать, нужно урегулировать налоговое законодательство. В то же время мы активно реализуем собственную программу, не дожидаясь общего решения. Вообще, этот портфель был проблемным на 70%. Однако большинство «жилых» заемщиков, около 80%, согласились на наши предложения.
Хотя отмечу, что в 30-40% случаев такие кредиты имели характер коммерческой ипотеки или за их счет покупалось второе и третье жилье. То есть фактически речь идет о бизнесе. В таких случаях мы будем предлагать другие условия.

— Назовите ключевые параметры вашей программы.

— Они очень индивидуальны. В частности, специальный курс может составить 11, 13 или 15 гривен за доллар в зависимости от многих параметров, например площади жилья. Если это дом площадью 500 кв.м, то, извиняемся: надо продать и купить что-то поскромнее.

— Мне рассказывали, что как-то в сентябре прошлого года Нацбанк отказал «Райффайзен Банка Аваль» в кредите под обеспечение ОВГЗ, хотя в те же дни глава НБУ уверяла общественность, что этот механизм работает в автоматическом режиме.

— Не могу подтвердить. Не помню такого случая. Как минимум, меня бы это очень удивило. Насколько мне известно, в четвертом квартале мы обращались к Нацбанку всего дважды — по кредиту «overnight». Могу сказать, что сейчас эта процедура организована таким образом, что не требует моего звонка главе Нацбанка или его первому заместителю.

— Вы собираетесь повышать ставки по депозитам для населения?

— Это будет зависеть от поведения вкладчиков и тенденций рынка. Пока наблюдаем. Ожидания роста ставок по рынку в целом у нас нет. Сегодня мы видим, что ставка уже не является основным фактором для избрания банка.

Райффайзенбанк: история, страна происхождения, кто владелец

Райффайзенбанк является лидером среди ряда кредитно-финансовых учреждений и попадает в ТОП надежных банков. Ведущий в своей области, он занимается управлением сетью компаний, среди которых дочерние банки, лизинговые компании и провайдеры финансовых услуг. Потенциальные и настоящие клиенты часто интересуются, чей банк Райффайзенбанк, кто его владелец, в чьих руках находится контрольный пакет акций, а также где расположены филиалы, и какой сервис в них приоритетен.

История создания Райффайзенбанка

Страна происхождения Райффайзенбанка — Австрия, в которой он был создан еще в 1927 году. В отличие от ряда многих значимых банков, кредитно-финансовая организация изначально не была российской. В России банк заявил о себе в 1996 году. Он сразу предложил расширенный сервис для всех категорий субъектов, в том числе и для нерезидентов.

Первым директором банка был его основатель Фридрих Вильгельм Райффайзен. В России председателем правления был назначен Монин С.А. С 2007 года банк перестал функционировать как отдельный субъект хозяйствования, слившись с отечественной компанией Импэксбанк. Такое решение руководящего состава способствовало расширению географии деятельности по всей территории государства. До момента слияния банк обслуживал только граждан Москвы и Санкт-Петербурга.

Кому принадлежит финансовая организация

Информация о том, кому принадлежит Райффайзенбанк, размещена на официальном сайте финансовой компании. Она находится в открытом доступе. С ней может ознакомиться любой желающий, собирающийся стать клиентом банка.

Владелец контрольного пакета акций

Владелец Райффайзенбанка — корпорация Raiffeisen Bank International AG. Контрольный пакет акций принадлежит зарубежным инвесторам. Поэтому можно сделать вывод, что банк является кредитной организацией с иностранным участием.

Акционеры компании

Основным акционером кредитно-финансовой организации является Raiffeisen Bank International AG. К числу акционеров в 2016 году присоединился Европейский Банк реконструкции и развития. За все время компанией было осуществлено 26 эмиссий простых именных акций и 1 эмиссия привилегированных.

Акционеры Райффайзенбанка имеют возможность проводить с ценными бумагами финансовой организации различные операции, в том числе дарение, наследование и куплю-продажу. Единственным условием для этого является наличие оформленного договора на обслуживание счета в ценных бумагах. Акционеры банка имеют право на получение дивидендов, распределение которых проводится на общем собрании.

В каких странах есть филиалы Райффайзенбанка

Райффайзенбанк предоставляет своим клиентам кредитно-финансовый сервис в 16 странах, расположенных по всей территории Восточной Европы и Казахстана. Рассчитывать на получение услуг могут граждане таких стран, как Австрия, Румыния, Украина, Россия, Польша, Словакия, Чехия и другие. В каждом государстве было открыто более сотни филиалов.

На территории России функционирует 212 банковских отделений. При территориальном распределении их расположения большая часть субъектов оказалась в Москве, Санкт-Петербурге и в их прилегающих областных центрах. Узнать, где они расположены можно при помощи функциональных возможностей официального сайта банка в его разделе «офисы и банкоматы».

Стратегия и направления в развитии организации

Учредители кредитно-финансовой организации на момент ее создания задали вектор развития субъекта.

Ими был сделан упор на розничное обслуживание физических лиц с ориентацией на потребительское кредитование и на оформление депозитных вкладов. Поскольку эти услуги всегда востребованы среди российских граждан, то банк сразу же стал пользоваться среди них популярностью.

Следующим выходом на рынок финансовых услуг стало ипотечное кредитование. Банком были сформированы единые условия целевого предоставления денег в больших суммах на длительный срок, отличающиеся максимальной прозрачностью.

На сегодняшний день клиентами Raiffeisen Bank могут быть не только физические лица, но и субъекты хозяйствования, являющиеся владельцами бизнеса любого статуса и уровня. Из наиболее востребованных услуг можно отметить:

• потребительские кредиты;
• ипотеку;
• депозитные вклады;
• зарплатные проекты;
• обслуживание депозитных карт в национальной и иностранной валюте;
• сервис кредитных карт;
• страхование по разным программам;
• депозитарные банковские ячейки;
• обслуживание клиентов категории VIP;
• расчетно-кассовые услуги;
• дистанционное обслуживание через клиент-банк, онлайн-банкинг и его мобильное приложение.

Райффайзенбанк ориентируется на развитие собственной инфраструктуры. Чтобы добиться поставленной задачи, кредитно-финансовая организация стремится к сотрудничеству со стартапами в технологиях на условиях партнерства и отказалась от покупки готовых решений.

Основным стратегическим направлением деятельности банка является обеспечение качественного и полноценного финансового обслуживания клиентов, что будет способствовать увеличению их численности в базе. Для этого нужно вести работу с ориентацией на совершенствование сервиса интернет-банкинга и на расширение его функциональных возможностей. На сегодняшний день кредитно-финансовая компания сконцентрирована на розничном и транзакционном направлениях.

В сфере розницы ведущими специалистами банка подбираются стартапы, ориентированные на аналитику и big data. В ракурсе транзакций они планируют работать с проектами, которые потенциально могут быть интегрированы в интернет-банк.

Банк постоянно отбирает проекты, соответствующие выбранной стратегии в сфере информационных технологий, и тестирует их в ракурсе так называемого пробного посева. Он проводится с 2013 года RIS Ventures и ориентирован на отбор проектов, предметом которых в данной ситуации является технология блокчейн, ориентированная на депозитарную деятельность. Банк участвует в акселераторе GenerationS, создав собственную номинацию Raiffeisen Award.

Руководство кредитно-финансовой организации ориентирует ее в направление open api и планирует доказать на реальных результатах, что технология PSD2, воспринимаемая европейскими банками как угроза перспективности, может принести ощутимую пользу. Для этого нужно развиваться в сфере партнерских отношений в ракурсе стартапов.

Выводы

История Райффайзенбанка Банк начинается в Австрии с 1927 года. С этого времени прошло немало событий, в результате которых кредитно-финансовая компания достигла современного уровня. Она стремится предоставлять своим клиентам услуги по оптимальной рыночной стоимости.

Среди своих конкурентов банк выигрывает количеством отделений и числом сетей устройств самообслуживания. Удержать лояльных клиентов и привлечь новых получается за счет регулярного обновления предложений. Доверие пользователей банковских продуктов финансовая компания удерживает на высоком уровне за счет своей открытости и умения вести диалоговое общение, а также благодаря минимизации элементов бюрократизма и формальных процедур.